Ни для кого не секрет, что еще лет пять назад известие о том, что вы собираетесь отдохнуть в Абхазии, вызывало у близких недоумение, граничащее с опасением. Затем к этой мысли попривыкли, Гагра почти превратилась в Сочи, на Рицу и в Новый Афон в сезон ездит столько автобусов, что московские пробки отдыхают. Но редко какой турист забирается дальше Сухума. Это невидимая граница в сознании обывателя разделяет Абхазию на условно безопасную и условно опасную.
Поэтому, когда в декабре прошлого года, я, устав от городской суеты и выжатая работой, захотела простора, гор, ущелий и каньонов со сказочным лесом, моря и душевной теплоты, засобиралась в Абхазию, я даже не стала говорить родным, что еду не в Пицунду и собираюсь переступить ту самую запретную черту. А посетить нам предстояло Восточную Абхазию: Цебельду, Ткуарчал, Акармару, Бедию, Дранды, Мокву, Илору, увидеть Шакуранский и Хотжалский водопады, проехать по Военно-Сухумской дороге до Багадских скал, и прислать сослуживцам ммс-ку с фотографией гор из Кодорского ущелья
Итак, отчёт о наших приключениях.
29 декабря – 31 декабря. Поезд Москва–Сухум. Вагон №13
Все началось с того, что вагоны 13 и 14 прицепили к составу в последний момент, хотя билеты на них продавались заранее. Поэтому они были совершенно не подготовлены к приему пассажиров: в тамбуре лежала груда угля, которым предполагалось топить вагон, горячей воды для чая не было до вечера, шторки и прочие купейные удовольствия отсутствовали. Ну да ладно, раздеваться с улицы мы не спешили, горячую воду взяли в соседнем, 12 вагоне, … и вперед! На отдых! Как потом выяснилось, в 14 вагоне не было еще и освещения.
У нас был чудесный проводник, по молодости лет обладающий обезоруживающей улыбкой, но совершенно бесполезный с точки зрения хозяйства. Весь вечер они провел в последнем купе с пассажирами, выпивая. В какой-то момент вагон заполнился дымом, видимо, что-то не так было растоплено тем самым углем. Затем, ближе к ночи, он со своими новоявленными дружбанами пошел вешать шторки в коридоре. Это был цирк. Заглянув в наше открытое купе, он спросил нет ли у нас отвертки, на что мы сразу предложили ему шуруповерт
День прошел спокойно, его никто не видел, зато при прохождении таможни женщина-пограничник готова была взять его за шиворот, чтобы он таки открыл купе и включил свет, что она при это кричала на весь вагон, я опущу. Уже утром, на территории Абхазии мы наблюдали такую картину: зашедший в вагон местный метался по вагону с криками: «Где проводник? Где моя посылка?» Когда же он его нашел, легче не стало Ибо наш Алексей категорически отказывался понимать значение слов: «Воронеж, Андрей передал, вагон 13, Ты Леша? А где посылка? Как отдал? Кому?»
После этого всё напоминало какую-то советскую хорошую комедию, когда все сначала бегали, что-то кричали с кавказским темпераментом, а наш Леша с похмелья хлопал голубыми глазами. Одно хорошо — посылка потом нашлась, в 7-ом вагоне. Почему в 7? История об этом умалчивает
А за окном уже мелькали зеленые деревья, сочная трава в причудливой изморози. Мы подъезжали к Сухуму…
Поэтому, когда в декабре прошлого года, я, устав от городской суеты и выжатая работой, захотела простора, гор, ущелий и каньонов со сказочным лесом, моря и душевной теплоты, засобиралась в Абхазию, я даже не стала говорить родным, что еду не в Пицунду и собираюсь переступить ту самую запретную черту. А посетить нам предстояло Восточную Абхазию: Цебельду, Ткуарчал, Акармару, Бедию, Дранды, Мокву, Илору, увидеть Шакуранский и Хотжалский водопады, проехать по Военно-Сухумской дороге до Багадских скал, и прислать сослуживцам ммс-ку с фотографией гор из Кодорского ущелья
Итак, отчёт о наших приключениях.
29 декабря – 31 декабря. Поезд Москва–Сухум. Вагон №13
Все началось с того, что вагоны 13 и 14 прицепили к составу в последний момент, хотя билеты на них продавались заранее. Поэтому они были совершенно не подготовлены к приему пассажиров: в тамбуре лежала груда угля, которым предполагалось топить вагон, горячей воды для чая не было до вечера, шторки и прочие купейные удовольствия отсутствовали. Ну да ладно, раздеваться с улицы мы не спешили, горячую воду взяли в соседнем, 12 вагоне, … и вперед! На отдых! Как потом выяснилось, в 14 вагоне не было еще и освещения.
У нас был чудесный проводник, по молодости лет обладающий обезоруживающей улыбкой, но совершенно бесполезный с точки зрения хозяйства. Весь вечер они провел в последнем купе с пассажирами, выпивая. В какой-то момент вагон заполнился дымом, видимо, что-то не так было растоплено тем самым углем. Затем, ближе к ночи, он со своими новоявленными дружбанами пошел вешать шторки в коридоре. Это был цирк. Заглянув в наше открытое купе, он спросил нет ли у нас отвертки, на что мы сразу предложили ему шуруповерт
День прошел спокойно, его никто не видел, зато при прохождении таможни женщина-пограничник готова была взять его за шиворот, чтобы он таки открыл купе и включил свет, что она при это кричала на весь вагон, я опущу. Уже утром, на территории Абхазии мы наблюдали такую картину: зашедший в вагон местный метался по вагону с криками: «Где проводник? Где моя посылка?» Когда же он его нашел, легче не стало
Ибо наш Алексей категорически отказывался понимать значение слов: «Воронеж, Андрей передал, вагон 13, Ты Леша? А где посылка? Как отдал? Кому?» После этого всё напоминало какую-то советскую хорошую комедию, когда все сначала бегали, что-то кричали с кавказским темпераментом, а наш Леша с похмелья хлопал голубыми глазами. Одно хорошо — посылка потом нашлась, в 7-ом вагоне. Почему в 7? История об этом умалчивает
А за окном уже мелькали зеленые деревья, сочная трава в причудливой изморози. Мы подъезжали к Сухуму…
