Прочитал тут тему
...решил все таки тоже поделиться...давно писал.
"В детстве трудно понять и осознать почему и из за чего встревожены все взрослые вокруг. Вот и 5ти летнему мальчику было не до встревоженных лиц родителей. Ему было только не понятно, почему его с братом уже несколько дней не пускают гулять на улицу.
Гул сначала далекий и непонятный, через какое то время стал накатываться, и стали различимы звуки вертолетного двигателя.
- Вертолеты!- крикнул брат.
И они оба прильнули к окну, высматривая боевые машины. Гул стал настолько сильным, что затряслись и задребезжали стекла. Подбежала мама и обоих мальчишек, схватив, оттащила на середину комнаты. Вертолеты пролетели над самой крышей девятиэтажки. Послышался звон стекла. У кого-то не выдержали окна и со звоном разбились на тысячи маленьких кусочков, как и судьбы тысячи семей.
Потом с братом и с кем-то из взрослых ходили с сумками продовольствия, в близлежащую российскую часть. Ему доверили нести банку с вареньем. Он нес её аккуратно и благоговейно. Он уже узнал, что началась война, но кто с кем воюет, еще не знал. А сейчас ему казалось, что он выполняет, что-то особенное, помогая солдатам.
Много позже он узнает, что вертолеты эти прилетали для эвакуации российских солдат и вывоза оружия и ракет. Но тогда еще в августе 1992 года местное население рассчитывало , что солдаты останутся и помогут прекратить войну. И многие люди ходили в часть и приносили им еду, тихо в душе надеясь, что они останутся и защитят их. Ходили они туда с братом два или три раза. А вертолеты прилетали каждый день. Но на третий день они не прилетели. И потом мама сказала, что нести никому ничего больше не надо, солдаты уехали.
Детская память очень избирательна, она запоминает моменты , которые взрослые не замечают или которым не придают значение. Из памяти всплывает красный «Икарус» на пыльной дороге. Жара. Много людей вокруг, подходят еще. Все с большими сумками. Спрашивают где водитель, и есть ли еще места. Указывают на водителя. Он отрицательно машет головой. Через несколько минут команда «всем садиться в автобус». Удобно уселся у окна к брату на коленки , рядом мама. Папа стоит на улице машет рукой. Потом когда все уселись, он зашел в автобус и поцеловал на прощание. Двигатель завелся , отец выскочил и пока автобус набирал скорость, он шел за ним и махал рукой. Этот отцовский поцелуй, запомнился на всю жизнь. Автобус так и не уехал, через несколько километров его развернули, и он вернулся обратно в город. Следующий день. 21 августа. Опять красный «Икарус» только теперь он стоит у одного из корпусов ОПК Пицунда. В автобусе отдыхающие ,которых застигла война в разгар сезона. Мама инструктирует- «Вы с братом фамилии не называете, если спросят национальность, говорите что украинцы, фамилия ваша …., все поняли?»
«Да!» хором отвечают.
Отец так же стоит у окна и машет. Автобус тронулся. Но почему ? почему? Отец не поцеловал на прощание в этот раз. Этот случай стал самым обидным за все детство. Переживал очень долго. Да и сейчас вспоминая, обидно до ущемления в груди. Нет отца не винил и не виню. Просто было обидно, что в этот раз попрощался не так как вчера.
Потом в памяти всплывает пицундский поворот. Остановка. Открывается дверь. Заходит мужчина с охотничьим ружьем. В шлепках. Начинает извиняться перед всеми. Говорит, что не они начали войну, очень сожалеет. И бесконечное извините. Лица не помню. Глаза. Глаза грустные, очень грустные, обреченные. Потом были остановки, много остановок. Во время этих остановок с братом ложились на сумки в ногах у мамы. Лежали не шевелились. Помню одну из таких остановок. До того как нырнуть вниз, увидел вооруженных людей, у некоторых были белые повязки на голове, много машин. Затем открылась дверь. В это время с братом уже лежали. Последовал всего лишь один вопрос «Абхазы есть?!». Сейчас став уже сам отцом , не могу представить какой ужас пережила мама. Как после каждой остановки в захваченной Гагре у неё замирало сердце и холодело в груди. Из 5 часового пути от Пицунды до границы запомнился только этот момент. Со слов мамы останавливали не менее 10 раз. С братом засыпали. В этот время заходили белые ленточки и проходили по автобусу, на спящих детей внимание не обратили. Один раз увели водителя. Думали, что на этом поездка окончится. Но он вернулся.
Помню вокзал адлеровский, и много, много людей. Потом был Старый Оскол- потом вокзал Москвы и радостный дедушка в шляпе подхватывает до небес. А дальше два года в холодной северной Ухте. И телевизор, вещающий о войне. И надежда увидеть отца или кого ни будь из дядек. И посылки из далекой Абхазии с сушеной хурмой и орехами. Вопрос деду «А когда война закончится везде, то программы Вести больше не будет?». Растерянный вид дедушки незнающий что ответить.
94 год. «Папа, почему ты меня не поцеловал, когда мы второй раз уезжали? » В ответ только улыбка отца….."
...решил все таки тоже поделиться...давно писал.
"В детстве трудно понять и осознать почему и из за чего встревожены все взрослые вокруг. Вот и 5ти летнему мальчику было не до встревоженных лиц родителей. Ему было только не понятно, почему его с братом уже несколько дней не пускают гулять на улицу.
Гул сначала далекий и непонятный, через какое то время стал накатываться, и стали различимы звуки вертолетного двигателя.
- Вертолеты!- крикнул брат.
И они оба прильнули к окну, высматривая боевые машины. Гул стал настолько сильным, что затряслись и задребезжали стекла. Подбежала мама и обоих мальчишек, схватив, оттащила на середину комнаты. Вертолеты пролетели над самой крышей девятиэтажки. Послышался звон стекла. У кого-то не выдержали окна и со звоном разбились на тысячи маленьких кусочков, как и судьбы тысячи семей.
Потом с братом и с кем-то из взрослых ходили с сумками продовольствия, в близлежащую российскую часть. Ему доверили нести банку с вареньем. Он нес её аккуратно и благоговейно. Он уже узнал, что началась война, но кто с кем воюет, еще не знал. А сейчас ему казалось, что он выполняет, что-то особенное, помогая солдатам.
Много позже он узнает, что вертолеты эти прилетали для эвакуации российских солдат и вывоза оружия и ракет. Но тогда еще в августе 1992 года местное население рассчитывало , что солдаты останутся и помогут прекратить войну. И многие люди ходили в часть и приносили им еду, тихо в душе надеясь, что они останутся и защитят их. Ходили они туда с братом два или три раза. А вертолеты прилетали каждый день. Но на третий день они не прилетели. И потом мама сказала, что нести никому ничего больше не надо, солдаты уехали.
Детская память очень избирательна, она запоминает моменты , которые взрослые не замечают или которым не придают значение. Из памяти всплывает красный «Икарус» на пыльной дороге. Жара. Много людей вокруг, подходят еще. Все с большими сумками. Спрашивают где водитель, и есть ли еще места. Указывают на водителя. Он отрицательно машет головой. Через несколько минут команда «всем садиться в автобус». Удобно уселся у окна к брату на коленки , рядом мама. Папа стоит на улице машет рукой. Потом когда все уселись, он зашел в автобус и поцеловал на прощание. Двигатель завелся , отец выскочил и пока автобус набирал скорость, он шел за ним и махал рукой. Этот отцовский поцелуй, запомнился на всю жизнь. Автобус так и не уехал, через несколько километров его развернули, и он вернулся обратно в город. Следующий день. 21 августа. Опять красный «Икарус» только теперь он стоит у одного из корпусов ОПК Пицунда. В автобусе отдыхающие ,которых застигла война в разгар сезона. Мама инструктирует- «Вы с братом фамилии не называете, если спросят национальность, говорите что украинцы, фамилия ваша …., все поняли?»
«Да!» хором отвечают.
Отец так же стоит у окна и машет. Автобус тронулся. Но почему ? почему? Отец не поцеловал на прощание в этот раз. Этот случай стал самым обидным за все детство. Переживал очень долго. Да и сейчас вспоминая, обидно до ущемления в груди. Нет отца не винил и не виню. Просто было обидно, что в этот раз попрощался не так как вчера.
Потом в памяти всплывает пицундский поворот. Остановка. Открывается дверь. Заходит мужчина с охотничьим ружьем. В шлепках. Начинает извиняться перед всеми. Говорит, что не они начали войну, очень сожалеет. И бесконечное извините. Лица не помню. Глаза. Глаза грустные, очень грустные, обреченные. Потом были остановки, много остановок. Во время этих остановок с братом ложились на сумки в ногах у мамы. Лежали не шевелились. Помню одну из таких остановок. До того как нырнуть вниз, увидел вооруженных людей, у некоторых были белые повязки на голове, много машин. Затем открылась дверь. В это время с братом уже лежали. Последовал всего лишь один вопрос «Абхазы есть?!». Сейчас став уже сам отцом , не могу представить какой ужас пережила мама. Как после каждой остановки в захваченной Гагре у неё замирало сердце и холодело в груди. Из 5 часового пути от Пицунды до границы запомнился только этот момент. Со слов мамы останавливали не менее 10 раз. С братом засыпали. В этот время заходили белые ленточки и проходили по автобусу, на спящих детей внимание не обратили. Один раз увели водителя. Думали, что на этом поездка окончится. Но он вернулся.
Помню вокзал адлеровский, и много, много людей. Потом был Старый Оскол- потом вокзал Москвы и радостный дедушка в шляпе подхватывает до небес. А дальше два года в холодной северной Ухте. И телевизор, вещающий о войне. И надежда увидеть отца или кого ни будь из дядек. И посылки из далекой Абхазии с сушеной хурмой и орехами. Вопрос деду «А когда война закончится везде, то программы Вести больше не будет?». Растерянный вид дедушки незнающий что ответить.
94 год. «Папа, почему ты меня не поцеловал, когда мы второй раз уезжали? » В ответ только улыбка отца….."
Последнее редактирование:
