Кирпичное безмолвие.
Очередной временной провал. Я, коровы, трубы.
Время поджидает за углом: «Возвращайся, поехали».
Вспомнилось иранское. Суровое.
Башни молчания на окраине зороастрийского Йезда. Их тоже две.
Запрет на предание тел умерших земле-воде-огню вывел сложную форму погребения: труп оставляли на обгладывание хищным птицам, оставшиеся кости ссыпали в башни.
Время там не тикает, а сплавляет все суетное в смешной ненужный комок. И тогда, неприкрытый ничем, думаешь, насколько нужен ты сам.
В Каманах – багровые реки.
Насыщенное полотно тянется под мост.